Екатерина Кудринская хорошо известна поклонникам интеллектуального Театра «Около дома Станиславского», где артистка служит с 2008 года. В ее творческой копилке много заметных ролей как во взрослом классическом репертуаре, так и в постановках для детей. В этом сезоне появилась и еще одна замечательная работа в детском материале – в спектакле Театра Наций «На острове Сальткрока». По признанию актрисы, встреча с маленькими зрителями дарит ни с чем не сравнимое счастье и прибавляет сил.
– Вы сами в детстве бывали в театре?
– Да, очень часто. Мы с мамой ходили на балет и детские спектакли. Не помню никакой «тюзятины», мне было классно. Возможно, раньше просто лучше ставили материал для детей. После работы с режиссером Полиной Стружковой я понимаю, сколько во многих современных спектаклях отсутствия внимания к маленьким зрителям. На некоторых меня просто «разрывает»! А теперь режиссерские замечания Полины переносятся и в мои личные отношения. Приходя с репетиций домой, я наклоняюсь к своим детям пониже, чтобы наши глаза были на одном уровне, и они видели, что я их внимательно слушаю.
– Дети – особые зрители. Говорят, что сейчас публика вообще стала хуже.
– Я помню, как на спектакле «Волшебник Изумрудного города», который я видела, когда была маленькой, некоторые ребята пуляли бумажками в артистов. Это всегда было и будет, хотя сейчас действительно, как говорят учителя, дети чуть похуже. Но я считаю, что театральное впечатление должно быть как можно раньше. Моя мама педагог смотрела постановку «На острове Сальткрока» в Театре Наций, в которой я сейчас играю, и сказала, что это прекрасно. Потому что малыши сегодня часто видят какой-то кошмар из компьютерных игр (хотя много и хороших спектаклей, куда я вожу своих детей), а здесь такая доброта. Мы обсуждаем, казалось бы, детские проблемы, но на самом деле они взрослые.
В театре «ОКОЛО» у меня нет визуального контакта с публикой, а вот в Театре Наций я вижу каждого зрителя. Спектакль построен так, что они очень близко ко мне расположены. Бывает, что во время просмотра ребята отвлекаются, переползают на руки к родителям, а иногда прямо на меня смотрят. В спектакле есть душераздирающие моменты, когда дети вздыхают, восклицают: «Как?!» За их глаза в такие минуты все отдать можно. Или недавно мальчик заснул во время постановки, это так мило. У актрисы Лены Дементьевой, с которой я играю в состав, тоже был такой случай, на что она сказала: «Отлично, все отдохнули!» Было весело, а теперь и у меня так произошло.
– Как дети воспринимают формат спектакля, где вы читаете отрывки из книги Астрид Линдгрен?
– С самого начала по замыслу Полины Стружковой мы обозначаем правила игры. Я говорю зрителям, как меня зовут, сообщаю, что сейчас расскажу им историю, так что они могут быстро что-то спросить до ее начала, но все вопросы, возникающие по ходу действия, лучше задать в конце. И по окончании мы всегда обсуждаем то, что им пришло в голову. У них есть еще 5 минут праздника, так что самое время спрашивать! Бывает, что вопросов много. Чаще всего хотят узнать, что еще есть в этой книжке, потому что мы читаем всего несколько глав, а произведение огромное. Кстати, читающих детей сразу видно.
Спектакль идет 1 час и 15 минут: что-то я проговариваю, а последнюю главу целиком читаю. Может, для них это и странно. Бывают сложные залы, когда дети воспринимают такое действие настороженно, но под конец их удается «собрать», в иные моменты в зале стоит звенящая тишина. Дети выдерживают этот формат, потому что Полина время от времени приводит их в чувство. Например, после двух глав книги на сцене происходит гроза. Зрителям дают занавески, они с ними немножко занимаются, машут, и я вижу, как дети выдыхают: они были внимательны, пока я читала, и им нужна смена деятельности. После другого эпизода они собирают цветы, а потом можно и дальше продолжать. Есть еще разные интересные штуки для того, чтобы они держали внимание. Режиссер просит меня обязательно вешать фотографию собаки во время рассказа. Я как-то забыла и повесила ее уже на перестановке. Рассказывая следующую главу, где упоминается эта собака, я случайно увидела, как один мальчик посматривает назад, ищет взглядом эту фотографию, явно вспоминает, как ее зовут. Я после спектакля позвонила Полине: «Работает!»
– Что вам как артистке интересно в этом спектакле?
– Я счастлива в этой работе. У меня никогда не было такого количества текста. Мои партнеры Слава Жуков и Тема Тульчинский переключают слайды и делают музыкальные звуки, так что спектакль полностью на мне. Если что-то пойдет не так, только ты сам можешь выгрести из этого. Я очень благодарна Полине за этот опыт. Она мне надавала столько советов, которые теперь мне помогают в других работах. Например, есть одна великолепная штука. Если кто-то ерзает, потому что ему скучно стало, я могу своим текстом, который произношу в этот момент, обратиться к ребенку с посылом: «Маленький человек, я вижу, что тебе сейчас очень трудно, я замечаю, что ты не внимателен, но чуть- чуть потерпи, потому что у меня есть такая интересная история для тебя! И мне очень важно рассказать ее тебе». И это тоже работает! Я веду тетрадочку, где записываю замечания, – она полностью до дыр исписана. После какого-то прогона было замечаний 30, и среди них большими буквами была запись: «Я вижу, что тебе трудно, но впереди есть что-то интересное». На следующем спектакле я попробовала так сделать, и все получилось.
– Это не первая ваша встреча с Полиной Стружковой?
– Я всегда думала, что не способна работать с другими режиссерами, но это оказалось не так. Полина – самый восхитительный режиссер, работающий для детей! В прошлом году я участвовала с ней в «домашних елках» – праздниках, которые так называют, потому что всем на них очень уютно. Они проходили в большом лофте усадьбы «Роден», там великолепно. Спектакли рассчитаны на 25 детей и столько же взрослых, все тоже сидят очень близко к артистам. Мы рассказывали рождественские истории про гномов трех разных стран. По окончании каждому ребенку дарился подарочек, связанный с этими историями. У моих детей эти игрушечки тоже хранятся, они помнят, как какого героя зовут. Нам родители наговорили столько приятных слов! Некоторые признавались, что даже плакали. Я тогда зарядилась счастьем, как никогда в жизни. В этом году «елки» отменились, было очень грустно. Но как раз Полина меня позвала в Театр Наций, и я опять играю для детей.
Но не все зрители такие понимающие. С той же Полиной я проводила детские дни рождения. Мы приезжали с чемоданом, в котором хранятся декорации замка и картонные куклы – король и королева. (Если именинник мальчик, то участвует король, а для девочки берем королеву). Полина рассказывала историю, а я помогала ее озвучивать. По окончании тоже ребенку вручался подарок, чтобы он запомнил этот праздник. И вот один раз нас встретили словами: «Здравствуйте, вы аниматоры?» Представьте, как мы отреагировали на это слово.
– А в каких еще жанрах работали для детей?
– Много лет назад мы с Димой (мужем Екатерины, актером Дмитрием Богданом – прим. Д.С.) озвучивали всех персонажей мультсериала «Герой из трущоб» про мальчика Кима – героя, похожего на Аладдина. В далекой пустынной стране с ним происходили разные истории. Там было очень много серий, я устала от этой работы, хотя вообще она была интересной. Еще во время карантина я с коллегами из театра «ОКОЛО» записывала для проекта «Яндекса» «Сказки на дому». С ним я также ездила в Переделкино, участвовала в читках, для которых выбрала книгу «Муми Тролль и комета». Я волновалась, у меня периодически заплетался язык, но было классно. Единственное, хотелось бы, чтобы в таких проектах тоже был режиссер.
– В родном театре «Около дома Станиславского» у вас совершенно другой
репертуар, хотя есть и детский.
– Я всякий материал люблю. Первой моей работой в детском материале был «Муми- Тролль и комета» в театре «ОКОЛО» в постановке моей сокурсницы Лены Бабаевой. Я играла Снифа. Нравилось, что мне досталась достаточно большая роль. Все это было так весело! Шли зимние каникулы, и мы играли блоками, очень много: кажется, была неделя, когда пять дней стояло в афише по два спектакля. И было классно. Кроме того, нам за него отдельно платили, и это тоже было классно!
Я привыкла так работать в театре, чтобы знать каждый свой шаг: где зрители смеются, где внимательно слушают. А тут впервые поняла, что дети разговаривают с тобой. Это не поставлено режиссером, и мы ужасно «раскалывались»! Жутко, до истерики, невозможно было ничего сделать. И это самое прекрасное впечатление от спектакля. Лена нас за это не ругала, потому что всем было хорошо и весело. Когда мои дети слушают аудиозапись сказки про Муми-троллей, которую они обожают, я могу не смотреть в текст и сама проговорить его. Маша и Ваня очень удивляются: «Как это ты делаешь?!» Потом Илья Окс поставил спектакль «Малыш и К.» по Астрид Линдгрен. Это работа для зрителя чуть-чуть постарше, чем «Муми-Тролль», и нашему худруку Юрию Николаевичу Погребничко она нравится. Я должна была играть Малыша, но так случилось, что стала Фрекен Бок. Это очень веселая постановка, с такой классической характерной ролью, где можно немножко поддать жару.
Еще играю в спектакле Саши Толстошевой «Приключения Незнайки и его друзей на
воздушном шаре», правда, мне досталась очень маленькая роль. Зрители на этом
спектакле смеются, особенно им нравится сцена с Незнайкой и Медуницей, где он
подсмеивается над ней: «Дышите. Не дышите». Может, под конец постановки дети
немножко сдуваются, им же надо каждые 20 минут что-то новое подбрасывать.
Есть еще один детский спектакль – «День рождения Ану». Скоро его запишут на видео, он будет доступен онлайн. Для меня это новый опыт: я говорю текст под двигающийся мультик, так что если ты что-то забудешь или перепутаешь, все пойдет не так. Моим детям нравится герой этой постановки Сипсик, они хотят себе такую куклу. Мне эта замечательная игрушка, сделанная нашим художником Еленой Духан, очень помогает играть. Мне вообще нравится интересная бутафория в спектаклях.
– Так получилось, что вы играете в спектаклях, основанных на литературе прошлых лет – произведениях Носова, Линдгрен, Янссон. А есть что-нибудь новое интересное?
– Я не сильна в современной детской литературе. Наверное, это мой промах. Хотя только вчера я выбирала книжки в подарок друзьям. Такие красивые обложки, но открой их – а там какая-то ересь!
Нам дарят новые книжки, но я чаще читаю с детьми то, что сама в детстве любила. У меня как будто в голове засело, что надо обязательно это читать, иначе они вырастут плохими людьми. Также мы слушаем аудиосказки, например, про умную собачку Соню. Андрей Усачев мне вообще нравится, его «Дедморозовку» мы обожаем. Сейчас мой сын Ваня читает «Робинзона Крузо» и «Приключения барона Мюнхгаузена», увлекается чудесными подкастами «Арзамаса» для детей. Там есть лекции, так что он уже умнее меня: знает, кто такие Мария Кюри и Эдисон.
– А сами что читаете?
– У меня сейчас лежит новая книга Евгения Водолазкина «Оправдание Острова», но пока не идет чтение. А летом я прочла его «Лавра» и «Авиатора». Я много читала и смотрела на карантине, восхитительно провела время! У актеров ведь сильное выгорание, я тоже устаю.
Интересно, но остров Сальткрока напоминает мне о времени карантина. В спектакле есть вопрос к зрителям: что вы можете делать на этом острове? В первые секунды у них паника, а потом они раскрываются: «Мы можем целый день есть ягоды! Или ездить на лодке!» Они такие счастливые становятся, это очень здорово. На самом деле, такой остров в моей жизни был. Когда моему Ване был годик, мы отдыхали Севастополе. Сын просыпался в жуткую рань – в 5 утра. Тогда мы садились с ним в машину, ехали примерно час до «дикого» пляжа. Я брала его подмышку и шла с ним по воде очень далеко – чтобы добраться до места, где вообще нет людей. Примерно месяц я каждый день с ним так ездила. Так вот, если бы я оказалась на Сальткроке, я ничего бы не делала – так было бы хорошо! Только недавно за 3 дня у меня было 6 спектаклей. Мой «любимый» вариант: два детских в Театре Наций и один вечерний в «ОКОЛО». К ночи эта нагрузка дает о себе знать, я не могу двух слов связать. Но я играю ради глаз детей в зале, ради фразы «спасибо вам большое, мне очень понравилось!», которую маленький «клопыш» тебе говорит. Это чудесно!
Дарья Семёнова